artificial intelligence
Мы вчера виделись с моей лапушкой. Пили, долго разговаривали.
Я решил принять путь полного саморазрушения. Я решил жить в этой боли и ждать. Попросил ее принять мой выбор. Мы решили продолжить общаться. Будем иногда встречаться, будем смотреть фильмы, ездить к котикам и выпивать. Я сказал ей, что буду ждать. Она постоянно твердила, что не вернется, мол, уходи, отпусти. А как я могу. Я люблю ее. Я даже отчасти понял, почему она ушла к другому. Почему она ушла именно к этому чуваку. Хотя они совсем друг другу не подходят. Она сама сказала, что такого единения и понимания как у нас, больше никогда не встретится. Я уверен, что она делает очень крупную ошибку. Она сама сомневается. Даже сквозь ее каменную уверенность видны сомнения. Она понимает, что теряет душевное и тонкое, но обретает материальное. Такого как у нас, никогда не найти и не заменить. Уж слишком мы слились.
Плакали много. Я часто повторял, что люблю. Она говорила, что шансы ее возвращения очень и очень малы. Но я верю. Я готов ждать. Она поймет, рано или поздно поймет, что не заменить нас ни чем. Без всего нашего милого безумия. Сидим, курим. Она говорит "шамиль". Я тихо отвечаю "какуу". И мы бросаемся обниматься и плачем. Громко, навзрыд. Она любит меня. Она пытается задавить эти чувства. Но она любит. Пытается это не показывать.
Мы ехали на "новую почту" отправлять линзы. Как-будто ничего не случилось. Как мы делали всегда. Звонит ее мама, которая была в сэконде. Спрашивает, каких рубашек мне купить. Все так, как было всегда. А я понимаю, что через пару минут мне уезжать. А я так не хочу. Хочу каждую минуту нами наполнять. Говорю ей, что чем ближе к расставанию, тем больнее, тем сложнее идти. Она смотрит на меня, а у нее губы дрожат. Бедная моя девочка. Что же ты делаешь.
Рассказал ей о планах, которые у меня были. О подарках, которые хотел сделать. Она смотрит и еле сдерживает слезы. Никто ведь не знает ее так хорошо. Я знаю, что ей нужно и чего она хочет. Мог бы ей дать это. Не так скоро, как хотелось бы, но мог бы.
Подарила мне жутко красивые ярко-голубые линзы. Мое новое сокровище. У меня есть фенька в ее крови. Прядка ее волос. И линзы от нее.
Девочка моя, я очень тебя люблю. Я буду ждать.
Я решил принять путь полного саморазрушения. Я решил жить в этой боли и ждать. Попросил ее принять мой выбор. Мы решили продолжить общаться. Будем иногда встречаться, будем смотреть фильмы, ездить к котикам и выпивать. Я сказал ей, что буду ждать. Она постоянно твердила, что не вернется, мол, уходи, отпусти. А как я могу. Я люблю ее. Я даже отчасти понял, почему она ушла к другому. Почему она ушла именно к этому чуваку. Хотя они совсем друг другу не подходят. Она сама сказала, что такого единения и понимания как у нас, больше никогда не встретится. Я уверен, что она делает очень крупную ошибку. Она сама сомневается. Даже сквозь ее каменную уверенность видны сомнения. Она понимает, что теряет душевное и тонкое, но обретает материальное. Такого как у нас, никогда не найти и не заменить. Уж слишком мы слились.
Плакали много. Я часто повторял, что люблю. Она говорила, что шансы ее возвращения очень и очень малы. Но я верю. Я готов ждать. Она поймет, рано или поздно поймет, что не заменить нас ни чем. Без всего нашего милого безумия. Сидим, курим. Она говорит "шамиль". Я тихо отвечаю "какуу". И мы бросаемся обниматься и плачем. Громко, навзрыд. Она любит меня. Она пытается задавить эти чувства. Но она любит. Пытается это не показывать.
Мы ехали на "новую почту" отправлять линзы. Как-будто ничего не случилось. Как мы делали всегда. Звонит ее мама, которая была в сэконде. Спрашивает, каких рубашек мне купить. Все так, как было всегда. А я понимаю, что через пару минут мне уезжать. А я так не хочу. Хочу каждую минуту нами наполнять. Говорю ей, что чем ближе к расставанию, тем больнее, тем сложнее идти. Она смотрит на меня, а у нее губы дрожат. Бедная моя девочка. Что же ты делаешь.
Рассказал ей о планах, которые у меня были. О подарках, которые хотел сделать. Она смотрит и еле сдерживает слезы. Никто ведь не знает ее так хорошо. Я знаю, что ей нужно и чего она хочет. Мог бы ей дать это. Не так скоро, как хотелось бы, но мог бы.
Подарила мне жутко красивые ярко-голубые линзы. Мое новое сокровище. У меня есть фенька в ее крови. Прядка ее волос. И линзы от нее.
Девочка моя, я очень тебя люблю. Я буду ждать.
все будет хорошо, Денис. о каком материальном может идти речь, если где-то рядом ждет душевное и тонкое? материальное ведь имеет свойство заканчиваться.
можешь не стараться объяснить, я все равно не пойму, как можно пожертвовать любовью и полным взаимопониманием ради призрачных возможностей, не понятно на чем основанных принципов и, кхгм, даже издевательств.
и у меня такое чувство, что ты ее настолько любишь, что сейчас для тебя не существует ничего, чего бы ты не мог ей дать.
и я действительно знаю не все, да