Не могу ничего сюда писать. Столько всего случилось, концерт "Адаптации", разговоры с Ерменом, который даже запомнил ее имя и хвалил фотографии, которые делал я, а она обрабатывала. Знакомство с Антоном Рогозовым из группы "МалаВер" и затянувшаяся пьянка у него дома. Ему тридцать четыре, мне двадцать один. Его жена повесилась, а свою любовь я убил своими руками. А потом гитара, Андреевский спуск и полтора литра джина.

К нам приехал Тимба. Мы всего-то договорились с ним заскайпиться, когда я буду у нее, а на следующий день она звонит мне и говорит, что Тимба уже уехал на вокзал по билеты, и сегодня вечером будет в Киеве. Чудные дни, проведенные за "Блэк Букс" и "Игрой Престолов", проведенные с котятками, которые загадили всю постель, а мне пришлось все перестирывать. Сегодня Тимба уехал. Уехала она. Я снова в офисе. Один. Продолжаю пить.

Я не хочу принимать правду. Где-то глубоко я согласен со всем, что она говорит. Но мне так не хочется в это верить. Получается так, что я сам даю себе шанс ничего не получить. Но пусть будет так. Я останусь в этом городе. Только бы с ней.

Дочитал "Шантарама".

@темы: temp\tn-tn, temp\lf

---

Я сам себе отвратителен. Каким был дерьмом, таким и остался.

---

Еще пару стаканов, и начну постить всякую хуйню.

---

Не будь я уебком, который все портит и разрушает, вчерашний вечер прошел бы совсем иначе. И намного приятнее, чем в компании ебаного, блять, быдла, которое упоролось травой. Мразота, блять. Еле говорит, еще и смешным пытается казаться и остроумничать.

@темы: temp\tn-tn, temp\lf, temp\bd_thngs

---

Ебаный. Блять. Стыд.

Не то, что писать, думать об этом не хочу. Радуйся, говноед, ты этого заслуживаешь.

@темы: temp\bd_thngs

---

Нужно отсюда съебывать, да чем скорее, тем лучше. Я всего лишь занимался уборкой балкона. Я всего лишь заебался и хотел выйти перекурить. Если интересуешься оружием, то, встретив в коридоре БЕРКУТовца с автоматом за спиной, думаешь не "Какого, блять, хуя?", а смотришь на компенсатор с мыслью "О, семь-шестьдесят два." Нет, приключения по мне - это сесть не в ту электричку вместо бориспольской и все равно приехать в пункт назначения вовремя, а не участвовать в разборках по взлому офиса с вооруженными уебками. Нет-нет-нет, нужно отсюда съебывать.

UPD:
Беркут уехал, приехали другие чуваки, сняли отпечатки со взломанной двери, взяли показания от охуевших потерпевших и уехали. Это пиздец какой-то. Не буду я им свои пальцы оставлять, уеду завтра к каваюшку, с каваюшком хорошо, каваюшек будет мне рад.

запись создана: 22.04.2013 в 19:14

@темы: temp\wrk

---

Возвращаясь к Шантараму: "Говорят, что человек не может возродить прошлое, и это, конечно, верно, но так же верно и то, что он должен стремиться возродить его, и он действительно непрерывно стремится к этому, даже против собственной воли."

И еще он говорит: "Мы можем отвергнуть свое прошлое, но оно продолжает мучить нас, оно следует за нами как тень, которая назойливо, вплоть до самой смерти, шепчет нам правду о том, кто мы такие."

Думаю, в этим словах много правды. Даже если бы я решил отвергнуть все, что было у нас, это продолжало бы меня мучить вне моего желания. Недавно мне сказали, что желание исправлять ошибки и нежелание бежать от совести - хорошо, и если продолжать делать хорошее, то все встанет на свое место. Отказавшись отвергать прошлое, я осознанно выбрал стремление его возродить. По собственной воле. Это похоже на добровольное самоистязание, но тот маленький шанс, в существовании которого я и сам не уверен, может дать намного, много больше. Ради него не страшно жертвовать.

Сбылась еще одна маленькая мечта - мы были вместе на Fleur. Она была прекрасна в своем рыжем парике и золотистом платье. Атмосферу я ждал совсем другую, все же музыке Пулатовой и Войнаровской не идет вся эта понтовость Дома офицеров, но было здорово. Первой песней был "Формалин", и я тут же понял, что концерт для нас. Мы перебрались на самый край балкона, заняли пустующие два места, и большую половину вечера провели там, иногда обнимаясь и прикасаюсь друг к другу в особо нежные моменты. Под конец каваюшку пришлось все же покинуть балкон, а я, в ожидании ее возвращения, сел на ступеньках, упершись во стену, и только тогда смог почувствовать себя уютно, как нужно для их музыки. И тогда Оля спела "Сегодня". Когда я был на их концерте впервые, я все полтора часа стоял и пялился на них, а распидорасило меня уже дома, следующим утром. Здесь же на "Формалине" и на "Сегодня". Ломающимся голосом я пытался подпевать: "Больше не будет больно и плохо - сегодня не кончится никогда."

После была прогулка по незнакомым улицам, разглядывание витрин, бухлецо, "Black Books" и Мэнни с синдромом Дэйва. Прекрасный вечер и чертовски клевое утро. Много времени провели вместе, появилось еще больше планов.

Я не знаю, что будет впереди. Я слишком устал для этого. Стал много спать, а сегодня вернулись кошмары. Теперь я даже устал писать этот пост, хотя есть еще о чем: о Василии, о Шантараме, о Варламе Шаламове, о покраске волос, квартирах, больных родителях. Мой кофе остыл. Пойду курить.

@темы: temp\tn-tn, temp\lf

---

Я ношу футболку, которую она мне подарила. В "Шантараме" у меня лежит билет с автографом Канцлера Ги, который она для меня попросила. В рюкзаке в маленьком кармане у меня лежит помятый металлический футляр, в котором хранится прядка ее волос вот уже два года. В паспорте лежит ее записка со словами любви. В кошельке я ношу феньку, вымоченную ее кровью в день смерти. Так я нас соединил. Частички нас. На этом кусочке ткани смешана наша кровь. Нашу кровь ничто не разделит.

@темы: temp\bd_thngs

---

Шантарам говорит: "Когда мы полностью сознаем свою вину за причиненное другим зло, мы стремимся творить добро, чтобы спасти свою душу. Но при этом начинают выползать из тени все тайные мотивы, которые мы скрывали, все наши секреты. Темные мотивы наших светлых начинаний преследуют нас неотвязно. Путь наверх, к искуплению, особенно крут тогда, когда наши добрые поступки запятнаны постыдными делами."

Так я понял, что все хорошее, сделанное или же запланированное, всегда будет приносить мне страдания. Потому что все, что я сейчас пытаюсь делать, все это направлено наверх. К искуплению. Проблема только в том, что есть поступки и последствия их, которые остаются в душе и сердце настолько большим и темным пятном стыда, что вряд ли есть способ или средство, которые помогут от них избавиться.

Шантарам говорит: "Я люблю тебя с той самой секунды, когда впервые увидел тебя. Мне кажется, я всегда любил тебя - столько, сколько существует на свете любовь. Я люблю твой голос. Я люблю твое лицо. Я люблю твои руки. Я люблю все, что ты делаешь, и то, как ты это делаешь. Когда ты прикасаешься ко мне, мне кажется, что это волшебная палочка. Я люблю следить за тем, как ты думаешь, и слушать то, что ты говоришь. Я чувствую все это, но не понимаю и не могу объяснить - ни тебе, ни себе. Я просто люблю тебя, люблю всем сердцем."

Так я понял, что люблю ее. С той самой секунды, когда она около двенадцати часов дня десятого апреля 2011-го года сошла на перрон днепропетровского вокзала. Маленькое рыжеватое чудо. Она ехала скоростным экспрессом из Киева. Около семи часов, сидя с какой-то противной блондинкой рядом и без возможности курить. Злобная, сонная, она сошла на перрон и первым делом закурила. Она была в сером пальто и фиолетовой вязаной кофте с капюшоном. Тогда я услышал ее тонкий и тихий голос. Она долго возмущалась и негодовала из-за всех неудобств дороги, а я не знал что говорить, стоял и улыбаясь, смущенно отводя взгляд. Пока она ненавидит меня, я продолжаю любить в ней все.

Я думаю, что это конец. Конец всему. Мне довелось поговорить с несколькими людьми, которые пережили почти то же, что и она. Это неплохие люди. Больные физически, сломленные духовно и сломанные морально, они переполнены болью и печалью, которые не уходят никуда даже спустя долгое время. Они полны страданий и разочарований, они живут с этим без надежды стать прежними. То, что она сказала сегодня, что она сможет жить с последствиями моего поступка, но не сможет стать такой как раньше, верить и доверять, мне кажется, что это близко к правде. После стольких бед, которые ей пришлось пережить, я нанес ей самое страшное, самое болезненное унижение. Я предал ее. Мне никогда не искупить этого. Даже осознав сполна свою вину. Я убил человека, которого любил и люблю.

Мне не разобраться с этим. Она говорит, что ей хорошо со мной. Она говорит, как здорово, ведь весна и ты. Раньше мне часто это снилось, и вот она бежит мне на встречу, я спускаюсь с лестницы над железнодорожными путями, и мы бросаем себя друг другу, обнимаясь и целуясь. Мы сидим на шпалах, смотрим на закатное небо, похожее на размагничивающийся ЭЛТ-монитор, едим чизбургеры и пьем. Стоя на балконе, мы подаемся навстречу весеннему ветру, который пахнет кострами. Мы танцуем под музыку из "Игры престолов". Я говорю ей, что люблю её. Теперь я называю ее моей душой, ведь так и есть. Она сжимается от этих слов, но, переступив через себя, говорит: "Я тоже тебя люблю, что уж тут таить." Она скручивается калачиком, прижимаясь ко мне спиной. Я обнимаю ее за колени, утыкаюсь носом в ее лопатку и засыпаю, улыбаясь от запаха ее тела.

Она говорит, что никогда не станет прежней. Что каждый день вспоминает о той боли, которую я ей причинил. Я вспоминаю все то счастье, которое она мне отдавала. Каждый день. Это странно, но я много плачу. Иногда даже в метро, электричках или маршрутках. Я вспоминаю, как мне было хорошо. Ведь я могу это ценить. Сейчас, когда этого больше никогда не будет. Вспоминаю ее счастливую, как мы дурачились, как она укутывалась в мои любимые кофты и рубашки. Как мы ели мороженое в парке и говорили о буддизме. Как мы, еще до нашего первого дома, всю ночь лежали абсолютно голые и разговаривали. Два долгих монолога о нас. Вспоминаю парк, осень, наши ноги в желтых листьях. Пляж, песок, я пишу на песке ее имя, а через запятую дописываю "ня!" Я помню, пожалуй, все те разы, когда мы трахались. Мы никогда не говорили "секс" или "занятие любовью". Ебля, так мы это называли. От самых первых, неуверенных, до безумных последних. Из-за этого я не могу слушать те наши песни. Я не могу удалить их из плеера, но каждый раз, когда они включаются, мне приходится или срывать с головы наушники, или судорожно пытаться попасть в переключение трека.

Я всегда буду любить ее. Если мне придется вернуться в Днепропетровск, я знаю что будет. Я стану ею, только до нашего знакомства. Я стану всеми теми людьми, которые не оправятся никогда. Которые сожалеют и страдают. Потому что я заслуживаю. Мои мысли постоянно возвращаются к тебе. К тебе, к тому, что я потерял и что убил. Я растерян. Я не могу читать из-за этого, делаю огромное количество ошибок и опечаток в текстах, проезжаю станции метро и остановки, сажусь не в те электрички. Я не знаю, смогу ли я стать другим, если у меня не будет тебя.

Я знаю, что это конец. Конец всему. Скоро это случится. Она не выдержит. Уже не выдерживает. Она либо сорвется и бросит себя в очередной пиздец, который добьет нас обоих, либо откажется от меня. Если бы можно было бы сделать что-то с памятью, со временем. Я бы отдал все. Если бы была возможность прожить всего один единственный год без того, что произошло, - я был бы согласен умереть после.

Я не знаю, на сколько меня хватит. Я слаб. Мне тяжело ходить, мне тяжело двигаться. Я решил оставлять порезы каждый раз, как делаю ей больно. Сегодня я обязан это сделать. Я должен мучиться больше. Если моя внутренняя боль недостаточно сильна, пусть физическая ее дополнит.

Я хотел бы все исправить. Спасибо вам, добрые чуваки, которые верят в возможность этого.

Я люблю тебя, душа моя. Твой Ден.

 

@темы: temp\tn-tn, temp\bd_thngs

---

Печаль резко сменилась злостью, которую некуда девать. Потому что появилась она непонятно почему.

Если ты впервые попробовал алкоголь в тринадцать, то в двадцать один без него не решается ни одно дело. Не представляю, как мне добиться нейтрального состояния без него. Дуть не хочу, не вштырила меня эта хуйня. Миртазапин делает со мной пиздец на полтора-два дня. Можно бы снотворное попробовать, но я же пью почти каждый день. Да и нельзя мне рядом с собой целую упаковку таблеток держать.

Может я наоборот становлюсь живее.

 

@темы: temp\lf

---

Вот так это теперь и выглядит.

Пять утра. Я делаю что угодно, лишь бы что-то делать. Я не могу спать. Не могу ни уснуть, ни выспаться. И чем дольше я сплю, тем хуже я себя чувствую. Когда я проснусь через четыре-пять часов, ты уже будешь у себя, в Борисполе. Занята делами. У меня запланировано ничто. Вторую половину дня я снова проведу в кофейне, над "Шантарамом", выписывая из него цитаты. На вечер - возможно выпить. Скорее всего - новые порезы, потому что сил уже нет. Рана от кухонного ножа все еще не зажила, хотя уже десять дней прошло. Дожидаться не буду. Мне нужно что-то с этим делать.

У тебя концерт. У тебя люди. Сегодня ты много улыбалась, много пила. Быть может танцевала или наоборот, плакала под Тикки Шельен. Быть может кого-то обнимала. Скорее всего, ты была счастлива и не думала ни о чем плохом. Наверное, это единственное время, когда ты забываешься и живешь. Я сидел в прокуренном офисе и пил. Больше я ничего не могу.

Мне не нравится то, что находиться я могу только в двух состояниях. Это либо радость на грани безумия, когда я с тобой и счастлив, либо вот эта темнота и пиздец, когда просыпаешься и от первых мыслей прошибают слезы. Нет чего-то нейтрального, в чем я мог бы чувствовать себя спокойно и уютно. У меня нет сил. Я сам себя загнал в этот пиздец, а теперь еще и требую тебя его решить.

Я устал.

 

---

Вчера я удивлялся, почему не болит. Неужели? Так быстро? Но нет. Сегодня сводило еще до того, как я поднялся из постели. Господи, как много я потерял. Ты отдавала мне все. И даже больше. Ты любила меня. Искренне и так много. Я ведь правда был счастлив. Сейчас я понимаю, как много тебя у меня было. И как много тебя у меня не стало. У нас нет нас самих. У нас нет дома. У тебя есть искусственный заменитель меня - тусовка, все эти люди, которые тебя любят и тянутся к тебе. У меня нет ничего. И не болело вчера только потому, что я был пьян.

Я все еще пытаюсь понять, почему я так с тобой поступил. Почему когда я был окутан тобой, твоими чувствами и твоей любовью, я решил все сломать. Почему я решил убить тебя.

Ты же ненавидишь меня на самом деле. Ты не простишь меня. Нам никогда не стать прежними. Не могу так больше.

 

@темы: temp\tn-tn

---

Снова кроет. После нескольких дней, переполненных счастьем, не ладится ничего.

Мы были на "Адаптации". Прекрасный вечер. Атмосфера оказалась не той, которую мы оба ждали, но все же было славно. Новые знакомства, пивасик, огромное количество фоточек. Каваюшек бегал в МакДак, потому что жрачка в пабе была пиздец дорогой. Мы пили, ели чизбургеры, по-очереди фотографировали. Каваюшек смог достать у Ермена футболку и автографы всего состава на ней. Счастливы были очень. Познакомились с Егором Верюжским, к которому я подмазался помогать на unplugged-концерте. После поехали ко мне в офис. Пили вино и смотрели "Игру Престолов". Смотрели и слушали Garbage и Placebo. Легли спать вместе. С утра - шоколадное пиво и много разъездов. Славное, славное время.

На следующих выходных мы идем на Fleur. Так давно хотел побывать на их концерте вместе. Но получилось только сейчас. Вручил прямо на "Адаптации" конверт с билетом и запиской. Она была счастлива даже. Раньше концерта мы не увидимся. Завтра она будет проезжать мимо меня. По своим делам, на свою тусовку и свой концерт. В том же месте, где совсем недавно были мы.

Ничего не получается. Поиски комнаты сводятся к агентствам и совершенно уебищным предложениям. Появился замечательный вариант, даже договорились встретиться с хозяйкой, но через два часа она перезвонила, извинилась и сказала что уже сдали. Не знаю, что делать. Хочется столько всего делать вместе, поехать на КПИ и покататься на роликах, весь день бродить по кладбищу и фотографировать. Много, много планов. Только бы у нее было время и силы. У нее ведь сейчас так много работы и забот.

Сегодня буду снова пить. Не успеваю я успокоить радость от последних дней, как тут же все сменяется пиздецом. Господи, что же должно случиться, чтобы нам стало легче. Лучше. Хотя я не выстрадал и половины твоего. Потому должен еще и дальше. Вчера мы списывались, много говорили. Я надиктовывал ей "Шантарама", как и обещал. Сегодня продолжу. Был рад и почти не думал о плохом. Почти. Сегодня же все снова не ладится. Я знаю, знаю, что у нее дела, что занята, но и не только это.

Только бы силы были, будет сложная неделя.

@темы: temp\tn-tn, temp\lf

---

Продолжая охуевать, вспоминая былые дни, как хотелось бы верить и знать, что у нас еще все впереди.

Я убил человека, для которого когда-то был спасением, первой влюбленностью и жизнью. Человека, который мне отдавал себя всего, без остатка, доверял мне все, что не открывал никому и боялся открыть даже себе. Меня за это нужно судить. Линчевать было бы даже лучше, потому что мои позор и низость не заслуживают никакого прощения. Я совершил самый отвратительный и страшный поступок, разрушив все, чем ты жила, все что мы выстроили вместе за полтора года. Я подверг тебя самому страшному, что было в твоей жизни. Но моя глупость дает мне надежду.

Я знаю, что ты меня ненавидишь. Знаю, что воспоминания об этом мучают тебя ежедневно. Знаю, что ты думаешь об этом постоянно. Знаю, что ты намеренно подавляешь все те остатки хорошего, которые можно ко мне испытывать. Но иногда в тебе пробиваются чувства. Возможно это эхо того самого, умирающего и разрушенного. Возможно что-то новое, только зарождающееся и дающее надежду. Твоя ненависть, все то, что рвется из тебя, иногда сменяется непередаваемой нежностью. Иногда слова "я люблю тебя" все же вырываются. Один день ты меня ненавидишь, говоришь что я ничего для тебя не значу, что я - твоя иллюзия, которой быть может и не существовало. Проходит день, два. Ты добираешься до моего дневника, читаешь записи. Записи, которые сопровождают мое саморазрушение. В которых я стараюсь убить себя хотя бы словами, раз не выходит ни делом, ни таблетками, ни алкоголем с травой. Ты говоришь, что после них проникаешься уважением ко мне. На кухне, в тот самый наш день, ты сказала что убедилась в том, что я - чувак твоего сорта. Надеюсь, это хорошо. Надеюсь, это стало еще небольшим шагом в сторону моего прощения и искупления.

В тот самый наш день я чувствовал столько твоей страсти, что сам еле сдерживался, чтоб не сорвать с тебя оставшуюся одежду. Порой ты забывалась сама, закусывала губы, тяжело дышала, терлась об меня своим телом, прижималась, целовала и кусала. Я хочу верить, что эти срывы, которые тебе совсем не просто удержать, они изнутри. Хочу верить, что я не убил все твои чувства. Что в тебе осталась любовь. Любовь, которую я хочу возродить и вернуть. Которую я больше никогда не подвергну испытаниям. Которой не достанется больше ни капли боли или страданий.

Я продолжаю верить, что пройдет еще несколько месяцев, и мы сможем воссоединиться. В нашем новом доме. Новые, живые мы. Честные и откровенные. Которые не боятся говорить. Которые не боятся чувствовать. Которые доверяют и не сомневаются. Я люблю тебя. Ты мое предназначение. Единственное, что я боюсь потерять.

Тогда я думал, что не нужен тебе. Думал, что меня используют, что ко мне не испытывают ничего хорошего, что даже понимания нет. Потому я так целеустремленно старался все разрушать. Сейчас мне самому страшно от того, что я посмел намеренно причинять тебе боль. Что ты страдала в то время, как я продолжал убивать тебя, надеясь на светлое после тебя. Когда случился тот день, в феврале. Когда все узналось, когда ты рассказала мне правду о своих чувствах, тогда я понял, что же я совершил и на что пошел. Я понял, что я убил и разрушил. Что я потерял. Понял твою любовь. В тот вечер все это было прозрением, обрушившимся на меня чувствами огромной силы. Потому что все было потеряно. Тогда я осознал твои чувства. Твои заботу и старания. Все то, что ты для меня делала. Столько стыда и ненависти к самому себе я не испытывал никогда ранее. Я мучил тебя целый месяц. С каждым днем отрывая и убивая куски нашей любви. Метания, боль и раскаяние, ежедневные мучения и страдания, нарушенный сон, озлобленность на всех вокруг - все, что я испытываю до сих пор - все это заслужено. Только страданиями, раскаянием и кровью я смогу быть честным перед собой. Делая для тебя хорошее, помогая тебе и делая тебя чуточку счастливее при каждой встрече, я надеюсь получить прощение. Я надеюсь обрести новую любовь. Твою любовь. Которую я смогу уберечь от всего. Тогда я смогу сполна отдать тебе всю свою нежность, все то хорошее, что я испытываю к тебе.

Быть может это моя мерзость и самовлюбленность не дают тебя отпустить. Но я стараюсь меняться. Я перерождаюсь. Стремление стать лучше, наполнить каждый день полезными и приятными делами - даже это я учусь ценить. И мне нравится это. Иногда ты даже говоришь, что это нравится и тебе.

Я люблю тебя. Ты - моя душа. Тогда, в электричке, ты сказала, что на картинах души часто изображают птицами. Наверное потому мы и называем друг друга воробушками. Маленькие, побитые окружающими, улицами и городом. Грязные, замерзшие, относящиеся друг к другу с опаской, но заботящиеся.

Когда-нибудь мы воссоединимся. Когда-нибудь мы будет вместе. И мы сможем без страха сказать что любим друг друга. Ты - меня, а я - тебя. Я дам тебе столько времени, сколько тебе понадобится. Я отдам себя всего, чтобы наполнить твою жизнь счастьем, теплом и добротой. Только бы все, о чем я здесь пишу, не было моей иллюзией. Только бы все то, что я вижу в тебе сейчас, то, что ты сейчас можешь мне дать, оказалось правдой.


 

@темы: temp\tn-tn, temp\bd_thngs, temp\phtgrph

---

Это был наш день. От начала и до конца.

Утро давалось сложно. Если пытаешься закинуться таблетками, лучше или жрать все сразу, или не закидываться. Это дерьмо растворяется во рту и дает знатный эффект почти сразу. А если и делаешь так, то пить бухлецо после уж точно не нужно. Часть вечера и утренние сборы не помнятся почти.

У каваюшка я был чуть позже одиннадцати и уже замешивал колу с водкой. На двенадцать был заказан цех в фотостудии, еще с прошлой недели. Мы готовились заранее. Каваюшек обрел корсет, в котором меня и встретил. После чего я не очень мог что-то делать, кроме как пялиться. Особенно после того, как помогал надевать пояс с чулками и сапоги после. Ты умеешь встречать меня так, что слов не хватает. В студию мы отправились загруженные кучей пакетов с вещами, но вполне успели. Бедушкой оказалось то, что один из углов цеха был забит бочками, раскрашенными в камуфляж, мешками с песком и прочей ебатой на военную тематику, так что нам пришлось обходиться тем, что осталось. Но и этого оказалось так много, что вместо двух часов мы отснимали три, получив на выходе около тысячи фоточек. Из которых одна охуеннее другой.

Начиналось все в спешке, потому что каваюшку приходилось настраивать все самостоятельно. Я был в студии впервые и вообще не понимал, что делать, кроме как пить и хотеть курить. Первые фотографии получались смущенными и трогательными. Но чем больше вещей снимал с себя каваюшек - сначала корсет, потом пояс и чулки - тем больше откровенности добавлялось фотографиям, тем больше мы открывались. Я держал ее на руках, кусал за шею и плечи, целовал и всячески жмакал, при этом тыкая ногой на кнопку пульта от фотичка. Она прижималась ко мне всем телом и заплетала меня в свои руки.

Пиком съемки был кожаный диван. Каваюшек остался в одном только поясе и нижнем белье. Она забиралась на лежащего меня, мы забывались настолько, что поочередно переставали следить за светом и либо не фотографировали вообще, либо снимали темноту. Я царапал ее спину, а она обвивала мою шею. Тяжелое дыхание и закушенная губа легко вспоминаются, если закрыть глаза. Я до безумия люблю смотреть на тебя такую. Отдающуюся мне целиком.

Возвращались мы пешком, порядком уставшие от съемки. А я еще и от сдерживаемых чувств. День был настолько славным, что даже погода напоминала наш Днепропетровск два года назад. Было пасмурно, иногда показывалось солнышко и воздух пропитывался весной. Мы побывали везде, где планировали. Заглянули в чебуречью, в которую собирались год, если не дольше, захавали огромный чебурек на двоих, а после, затарившись бухлецом, двинулись к нашему дереву. На нашем дереве очень удобно и славно, будто его растили специально для нас. Страшнее всего было возвращаться на чердак нашего дома. Уж слишком сильно помнится наша первая вылазка. На чердаке мы чуть не выбили окна голубями, курили и смотрели с незнакомого ракурса на знакомые места. Тоже наши. Все здесь принадлежит нам.

Боясь опоздать на электричку до Борисполя, мы наспех собрались и отправились на вокзал. Каваюшек всю дорогу пытался понять, что же он забыл, оказалось ничего. Все складывалось в нашу пользу. Мы даже успели захватить по шаурме, купить билеты и выйти на платформу как раз за пару минут до прибытия поезда. Шаурму мы специально приберегли для пива, которым торгуют в электричках забавные бабушки. Нам даже повезло курить и пить в тамбуре, где не закрывалась дверь, за которой уменьшался город.

Мы улыбались друг другу всю дорогу, мы были по-настоящему счастливы в этот день. Постоянно пересматривали фотографии и удивлялись, какие же мы клевые. Я много и часто говорил о том, как сильно люблю каваюшка. Настроили еще много-много планов на ближайшие месяцы, вспомнили старые и невыполненные. Решили вести список вместе, чтобы следить за этим.

От каваюшка я возвращался уже поздно, последней электричкой. В полупустом вагоне я слушал Кошку Сашку, и переживал день снова и снова. Это был прекрасный день. От начала и до конца. Вот какими мы можем быть.

Твоя жизнь никогда не перестанет касаться меня. Ты слишком много для меня значишь. Мы выберемся. Мы сможем говорить мы, наше. Душа моя. Я люблю тебя.

@темы: temp\tn-tn, temp\phtgrph

---

Ебанулся. Сижу один в офисе, курю, слушаю Кошку Сашку и рыдаю.

@темы: temp\etc

---

Вторую половину дня все же удалось прожить. Славно, когда появляются даже небольшие дела, которые нужно делать ради чего-то большего. Звонишь, договариваешься о встречах, мотаешься по городу. Скачешь по переходам между станциями, чтоб успеть в закрывающиеся кассы, оттуда в уезжающую маршрутку, чтоб успеть в закрывающийся магазин. Был сегодня совсем недалеко от нашего старого дома. Нашего дома, в котором мы прожили полтора года. Снова тоскливо становится от воспоминаний. Там были мы. Счастливые и влюбленные. Сейчас не знаю даже, услышу я от тебя когда-нибудь еще эти слова...

Сегодня концерт. В среду нам два года. Потом у меня переезд. Пока еще не определился куда. Но найти получится. Счастливые часы днем сменяются ночами без сна, но со страданиями. Надеюсь, новый я понравится тебе еще больше.

@темы: temp\tn-tn, temp\lf

---

Цукаты, еще два дня назад лежавшие на прилавке в Гоа, сладкий черный чай и "Шантарам". Один из тех немногих случаев, когда день может начаться приятно. Так, как хочется и как планировал. Даже когда у тебя ничего нет.

Вчера, когда я лежал на полу, много курил и поднимался только для того, чтобы выпить очередную рюмку, я думал что мне доступно смирение. Я был спокоен, а сердце было открыто. Оказалось, что просыпаться все равно больно. Дни не ладятся, если просыпаешься с осознанием потери. Я был пьян вчера, я пью сегодня. Это не спасает. Только хуже.

Я решился на безумную вещь. Неважно, что из этого выйдет. Быть может, это даст мне больше спокойствия. А может и разрушить те остатки, за которые я цепляюсь. Когда ты не нужен себе, такие решения даются легко. Может через два месяца я окажусь на улице, без денег и без возможности спастись. Большинство из того, что я делаю отказавшись от логики, заканчивается огромными, калечащими пиздецами. Это, скорее всего, станет очередным. Уже скоро от моей прежней жизни не останется ничего. Новые стены, новая работа, новый мир. Пусть все получится. Пусть мы уцелеем.

@темы: temp\tn-tn, temp\wrk, temp\bd_thngs, temp\bks

---

Я люблю тебя, Ден.
Мне сейчас очень хочется чтобы ты был рядом. Ужасно скучала. Пишу тебе и уже лучше. Комп затих, монитор погас, я иду спать. Так хочу услышать "спокойной ночи, каваюшек". Не хочу засыпать без этого. Никогда.

Эту записку теперь я ношу в паспорте. Я совершил настолько отвратительный и унизительный поступок, что человек, написавший мне это, уже три месяца мучается от боли. Я сам себе противен. Я мерзкое, ужасное дерьмо, которое не заслуживает даже частички того, что имеет. Я ненавижу себя. Я никогда себе этого не прощу. То, что я потерял, было настолько большой частью меня, что я перестал это понимать. Я перестал ценить счастье, которого даже не заслуживал. Когда я приехал в Киев, я был совершенно другим человеком. Я умел любить. Я умел дорожить тобой и тем, что ты мне отдавала. Я ненавижу того, кем я стал. И пусть сейчас я заново учусь чувствовать и воспринимать, от этого только больнее. Мысли о том, что я не смогу тебя видеть, что я не смогу к тебе прикасаться, слышать голос, делиться хорошим и плохим, о том, что у тебя появится человек, которой сможет по-настоящему беречь тебя и дорожить тобой, из-за которого я отстану тем чуваком, который подарил сережки и пульт для фотичека, с которым ты когда-то давно была счастлива, приносят мне столько боли, что я не знаю что с ней делать.

Я не могу к тебе приезжать. Мы не можем видеться часто, потому что тебе больно. Потому что я тот, кто разрушил целых две жизни. Сначала твою, а после осознания - свою. Мы не можем жить вместе. Я заслуживаю мучиться и страдать до тех пор, пока не решусь. Я теряю тебя. Если я останусь здесь, с теми же людьми, я потеряю тебя окончательно. Если я не найду комнату, работу, я знаю, что я должен буду сделать. Мое спасение всегда со мной. Твоя записка, прядка волос, которая пахнет тобой. Миртазапин и кетанов. Дела всего-то на несколько минут.

Я многого боюсь. Боюсь даже хорошего. Боюсь каждой нашей встречи, потому что она может стать последней. Боюсь десятого числа, потому что побывав во всех наших местах, где мы похоронили нашу любовь, я могу остаться один. Мне плевать на город, на то, что кроме тебя, у меня здесь нет никого. Я не хочу остаться без тебя. Сколько я еще буду нас мучить? Если я уйду, ты сможешь жить дальше, ты сможешь быть счастливой. Ты сможешь забыть. Я не имею права жить. Я не имею права желать тебя и делать тебе больно этим. Я раскаиваюсь. Только бы решиться. Только бы знать, что я не имею шансов. Тогда я смогу.

Пусть я не проснусь. Если я даже себе не нужен, как я могу хотеть стать нужным для тебя.



 

@темы: temp\bd_thngs

---

Пятница. Мы много пели. Я впервые в жизни разрыдался от счастья. Громко играла "Мельница", а ты, напевая "Теперь ты мой, вовеки веков", крепко меня обнимала. Ты трогала мое лицо под песни Вени, и напевала "Золотоглазый Коперник, твори меня вновь"...Мы пели "Деклассированных элементов" в два голоса. Мы много целовались и обнимались, прежде чем уснуть. После этого ты перестала говорить, что любишь меня, и стала вести себя иначе. Я вижу все эти изменения. Ты делаешь то, чего не делала никогда. Отказываешься от дел, которые так важны для меня.

Я устал. Я устал просыпаться с мыслью, что сегодня наступил пиздец. Я боюсь. Мне страшно. Скажи мне что-нибудь.

@темы: temp\tn-tn, temp\bd_thngs